Кусаю нижнюю губу, потому что боль, становится просто невыносимой. Будто одновременно в голову вонзилось сотни тысяч игл.

— Тебе лучше остаться. Выпей успокоительное.

— Я поеду, — предпринимаю еще одну попытку встать, но уже более медленно.

Князев, видимо, осознавший, что я просто так не сдамся, все же помогает мне подняться на ноги. Крепко удерживает за плечи.

— Ты вот-вот снова потеряешь сознание.

— Я справлюсь, Миша. Поехали.

Миша медлит. Рассматривает меня пристально.

— Ладно. Но пообещай мне, что останешься в машине. Хорошо?

Киваю в знак согласия. На месте будет видно.

Через двадцать минут мы останавливаемся у больницы. Жадно впиваюсь глазами в парадный вход. Сердце, буквально на секунду замирает, а потом возобновляет удары уже с новой силой. Я чувствую колоссальное облегчение. Потому что всю дорогу боялась, что мы едем в морг. Не уточнала у мужа специально, не могла просто. Не выдержала бы.

— Сиди тут. Слышишь?

— Я с тобой, — пытаюсь увязаться за Мишей, но он заталкивает меня обратно в машину.

— Пожалуйста, останься в машине.

Князев выглядит неважно. Сам бледный, нервный. Убитый морально.

Я до ужаса хочу ему перечить. Выгрызть для себя шанс пойти с ним, но послушно киваю и откидываюсь затылком на подголовник.

Наблюдаю за тем, как фигура мужа исчезает за дверьми. Низ живота снова болезненно тянет. Приоткрываю рот, зажмуриваюсь, прижимая ладонь к месту боли.

— Все будет хорошо. Все хорошо, — дышу. Марк найдется. Я это знаю. Знаю же…

Миша возвращается через пятнадцать минут. Мрачнее тучи.

Смотрю на него и понимаю, что не осилю, не переживу правду. Если с Марком что-то случилось, я умру. Сама умру там, рядом с ним.

— Не Марк, — Князев мотает головой и крепко сжимает руль. — Другой мальчик. В реанимации. Состояние тяжелое. Хотел перебежать дорогу, попал под машину.

Миша моргает и поворачивает голову.

Сглатываю. Не Марк. Это не Марк!

— Боже…

Миша упирается лбом в руль, сидит так неподвижно. Проходит минута, за ней еще одна.

Боже мой, родители этого ребенка сойдут с ума, когда узнают. Я бы сошла. Точно бы сошла. Я и сейчас схожу. Марк где-то там. Он один. Ему страшно…

Всхлипываю.

Миша отрывается от руля и резко откидывается на спинку сиденья.

Смотрит прямо перед собой. Мы теряем драгоценное время, хоть и не знаем, где искать сына.

— Подумай, — вытягиваю руку и касаюсь пальцами Мишкиной ладони. — Кто это мог сделать? Кому это было нужно? Ради чего? Если не папа, то кто?

— Ты рано списываешь его со счетов.

— Понимаю, поэтому и не списываю, — часто киваю, — и все же, подумай…

— Никто бы не решился. Не те методы.

— Совсем?

Миша напрягается. Сжимает ладонь в кулак, прихватив мои пальцы. Морщусь, но не выдергиваю их.

Кажется, сейчас нам обоим и правда нужна поддержка друг друга.

— Есть один вариант.

Князев заводит двигатель. Мы мчимся через центр. Останавливаемся в какой-то темной подворотне. Миша снова просит посидеть меня в машине.

— Куда ты? Где мы вообще?

— Мне нужно поговорить с одним человеком.

— С кем?

— С Антиповым.

— Он же под арестом…мы что…ты думаешь, что это он?

— Может быть всякое. Сиди здесь. Я уже договорился, меня пропустят к нему.

— Ладно.

Миша уходит, я остаюсь ждать. Блокирую двери изнутри, потому что накатывает жуткий страх.

Когда звонит мама, мой первый порыв, это не брать трубку. Но я заставляю себя, отключить неконтролируемую злость и смотреть на ситуацию трезво.

— Да.

— Даша, тебе нужно приехать.

— Куда? Вы что-то узнали про Марка?

— Тебе просто нужно приехать, — мама взволнована, но вроде не плачет.

— Ты можешь объяснить?

— Марк у нас.

— Дома?

— Нет-нет. Мы в области. На даче Лазаревых, — мама говорит шепотом и очень быстро. — С Марком все хорошо, но тебе лучше приехать.

— Ты знала?

— Нет. Конечно, нет.

— Я сейчас скажу Мише.

— Даша, тебе лучше приехать одной. Миша не должен ничего знать. Так будет только хуже. Понимаешь? — мама переходит на еле слышный шёпот. — Бери такси и приезжай сюда одна.

Они заодно…

— Как ты могла?

— С Марком все хорошо. Ты же сама хотела развод. Я не могу больше видеть, как ты мучаешься. Марк тут, завтра вы уедете с ним из города навсегда. Даша, только не делай глупостей, не усугубляй. Это их война. Миши и Юры. Пусть разбираются сами. А ты просто уедешь с Марком подальше от этого города.

— Бабка твоя опять куда-то пропала, — где-то вдалеке басит отец. — Внук есть хочет. Где ты там вообще?

— Поверь мне, доченька, — мама ускоряет речь, а потом вообще бросает трубку.

Смотрю на телефон и еще минуту после звонка, сижу обездвижено. Когда понимаю, что нужно делать выбор, смотрю по сторонам. Миши поблизости нет. Я спокойно могу уйти подальше и уже оттуда вызвать такси.

Открываю дверь. Спрыгиваю на асфальт, снова оглядываюсь. Чувствую себя предательницей. Но разве Миша меня не предавал? Сотни раз…

Делаю шаг в сторону дороги.

Я просто отплачу ему тем же, вот и все. Уеду с Марком и забуду все, как самый страшный сон. Уеду навсегда и больше никогда не вернусь в этот город.

Так будет лучше для всех. Ведь правда?

Или все это очередной обман? Отец вполне мог надавить на маму. Она могла мне соврать сейчас…

Останавливаюсь, полностью теряя ориентацию в пространстве. Нужно принимать решение, именно сейчас нужно выбирать сторону...

Глава 16

Миша

— Я похож на идиота? — Антипов тянется к пачке сигарет, которую я ему принес. Срывает пленку.

— Ты похож на того, кому больше нечего терять, — обшариваю стены СИЗО взглядом.

Нервно постукиваю пальцами по столу. Илья это видит, поэтому и улыбается. Урод.

Контроль за последние часы слетел к чертям. Рационально думать с каждой минутой становится все сложней.

Я был уверен, что все просчитал. Был уверен, что к нам в дом никто не сунется. И уж тем более был уверен в своих людях. Миллион раз каждого проверил.

Не доверяй никому кроме себя…

Так всегда говорил мой отец. Вероятно, поэтому под конец жизни, кроме меня и матери, у него никого не осталось. Никто даже на похороны не пришел. А ведь, когда он был здоров и полон сил, такие, как мой тесть, у него в ногах валялись.

— И тем не менее я не имею никакого отношения к пропаже Марка. Жаль, кстати, вариант отличный. Судя по-твоему состоянию, ты бы меня лично отмазал, а потом в другую страну вывез, еще б и денег дал.

Антипов усмехается. Помещение наполняется сигаретным дымом.

Морщусь. У него был мотив, но в данной ситуации слишком мало осталось связей. Антипов сам к своему положению руку приложил, в какой-то момент решил, что он неприкасаемый.

У нас с ним давняя история. Он хотел подвинуть того, на кого работал, через меня и моего тестя, но вышло наоборот. Теперь обтекает. Пока я тут с ним разговариваю, мои люди пробивают все, что есть на Илью. Ищут связь с пропажей Марка.

— Я тебя услышал, — поднимаюсь.

Несколько раз стучу по железной двери, чтобы выпустили. Стены давят, а усидеть на месте становится все сложнее. Я бездействую сейчас, и мой мозг сильно этому сопротивляется.

— Как ты мне там говорил, Князев? Я заигрался? А ты нет? Уже прочувствовал эту грань, м?

Сую руки в карманы брюк и выхожу в коридор. Башка сейчас лопнет.

Получаю обратно свой мобильник. Четыре пропущенных. На улице застегиваю молнию на куртке и отвечаю на звонок.

— Миш, проверили. Если это Антипов, то он точно Копперфильд.

— Понял. Не он это.

— Уверен?

— Чувствую, — сбрасываю вызов и иду к машине.

Знаю я кто. Знаю, только никаких зацепок, чтобы самому себе это доказать — нет.

Открываю дверь.

— Это не…

В машине пусто. Оглядываюсь по сторонам. Еще, как назло, дождь начинается. Мелкая, противная морось. Вот только этого мне сейчас не хватало. Куда она делась? Что за упрямая девка?